Роберт не давал ему никаких чётких указаний на последнем их семейном ужине, когда родители пытались сделать вид, что не замечают залёгшие под васильковыми глазами сына тени и осунувшийся его внешний вид. Цезарь пытался шутить — вяленько — и поддерживал беседу, как его учила Рем — невпопад — но больше предпочитал слушать о том, какие у его семьи планы на дальнейшую жизнь и как это невыносимо грустно, что оба многообещающих Ланге до сих пор не женаты. В такие моменты, когда матушка заводила разговор о том, что и Цезарю тоже стоило бы подобрать выгодную партию, раз с карьерой военного не сложилось — а в последние полгода она начинала разговор об этом всё чаще и чаще — Ланге подумывал стать плохим сыном и шокировать родню тем, что спит с мужчиной почти на двадцать лет старше и собирается переехать к нему, раз дома его считают неудачником. На его счастье, его руку — единственную оставшуюся целую — ещё не пытались никому выгодно продать, сосредоточившись на многочисленных девочках их большого семейства. О том, что будет делать Рем, когда девочки закончатся, Цезарь предпочитал не думать.